Достать василиска! (СИ) - Страница 22

Я нервно облизала губы, теребя пальцами кружевной манжет узкого рукава. Что плохого он может мне сказать? А что хорошего? Выбрать оказалось так сложно, что я только и смогла, что пожать плечами, предоставляя оборотню возможность решать самому. Он понял меня без слов и, снова улыбнувшись, сказал:

— Во — первых, поздравляю! Вы приняты в МАРиС, госпожа Ирмин. — Я чуть в ладоши не захлопала от радости, но в самый последний момент сдержалась. Сердце снова забилось сильнее, но на этот раз от счастья. — Это первая хорошая новость, — прекрасно видя мою реакцию, хитро усмехнулся Камински. — Теперь для контраста плохая, — став серьезным, проговорил он. — Ваша мать отправила вас к нам вовсе не из‑за ошибки с приворотным зельем. Да и ошибка та уже была в рецепте. Вы же все приготовили правильно. Мужайтесь, милочка. От вас просто хотели избавиться и, создав подходящую ситуацию, избавились.

— Мать? — непонимающе глядя на него, переспросила я.

— Ну да, не поворачивается у меня язык назвать мамой женщину, подбросившую дитя мужчине, с которым у нее была короткая интрижка. Узнав, что вы учитесь в школе ведьм и вам прочат блестящее будущее среди магиан Идора, Танис взяла вас в ученицы с одной лишь целью: сослать подальше, избавив себя от молодой и сильной конкурентки.

— Мать… — повторила я, продолжая пребывать в состоянии дикого изумления, смешанного с горьким разочарованием. Меня словно пыльным мешком ударили. Новость была странной, но отчего‑то не вызывала сомнений в своей правдоподобности. Ректору я верила. Ему не было смысла мне врать. Особенно после того, как он считал мою память. Считал и нашел там то, о чем смутно догадывалась и я сама, но не желала признавать. Мама… моя неласковая строгая мама никогда меня не рожала. А та, что родила, никогда не любила. И вся эта история с частным наставником была лишь поводом, чтобы убрать с дороги свою непризнанную дочь.

— И последнее: это вам, — протянув мне белый конверт, сказал оборотень. Ошарашенная его предыдущими словами, я не сразу среагировала на новую реплику. А когда наконец поняла, чего от меня хотят, и сфокусировала странно расплывающийся взгляд на предлагаемом предмете, чуть не охнула от удивления. Это был мой конверт! Тот самый, потерянный возле клумбы во время бегства от лекаря — василиска. Дрожащими руками взяла находку и инстинктивно прижала к груди.

— Но… откуда? — прошептала я, взглянув в желтые глаза мужчины.

— Доставили с припиской, — охотно пояснил он.

— С какой? — спросила тихо.

— Передать адресатам, — лукаво улыбнулся он. — Письмо твое рекомендательное мне, — он указал на лежащую перед ним бумагу, на которой я только сейчас признала печать Танис. — А конверт и его содержимое — тебе. И кстати, если бы ты не пряталась под мороком, покупая билет на экспресс, тебе бы вручили приглашение в МАРиС еще на вокзале. А так… не признали, видимо.

— Но… — я нахмурилась, вертя в руках конверт. — Если вы все знали, то зачем была эта проверка?

— Чтобы прояснить некоторые моменты твоей биографии. Для меня, — он сделал паузу. — И для тебя. — Я кивнула, соглашаясь с его ответом. — Идите, студентка Ирмин. Найдете женское общежитие с пометкой «Разрушители», спросите у смотрящей, где ваша комната, и вас проводят, а расписание занятий занесут ближе к вечеру, — сказав это, Камински отодвинул в сторону письмо Танис и демонстративно погрузился в чтение бумаг, стопкой лежащих на его столе. Аудиенция была закончена.

Выйдя из кабинета ректора и на цыпочках прокравшись мимо похрапывающей дриады, я вновь оказалась в коридоре. Прижалась спиной к прохладной стене, открыла конверт и вынула оттуда чек и записку, на которой было всего две строчки:

«Возмещаю ущерб за испорченное платье, госпожа Ирмин».

И подпись: «С. С.»

Покрутив в руке листок, я перевела взгляд на чек и тихо присвистнула: сумма там была отнюдь не смешная. Да и подпись стояла вовсе не моей… матери. Странно как‑то этот тип в очках оценил мое порванное платье. Или дело было вовсе не в нем?

— Поступила? — спросил невидимый привратник на выходе.

— Ага.

— Так столовая в другой стороне, — напомнил он, но я лишь отмахнулась, сказав, что не до обеда мне пока, надо обустроиться сначала и разобраться, что здесь к чему. А там и ужин подоспеет.

— Ну, как знаешь, ведьма, — не стал спорить невидимка. — Главное, за обустройствами и ужин не пропусти, а то останешься голодная, что вредно, особенно для такой худышки, как ты.

— Спасибо, не пропущу, — ответила, выходя на крыльцо. На «худышку» не обиделась, потому что на правду не обижаются. Да и сказано это было с заботой, а не из желания задеть. К башне общежития шла, раздумывая почему‑то не о переменах в моей судьбе, и даже не о Танис, оказавшейся моей матерью, а… о причинах излишней щедрости светловолосого лекаря.

Эллис

Лететь пришлось долго, устали мы знатно, особенно я. Бабушка же всю дорогу грызла яблочки, которые мне, по ее словам, вредны. Спорить и обижаться на нее я, естественно, не стала: вредны так вредны. Тем паче пельмешки, съеденные на завтрак, до сих пор держали чувство голода в узде. Еще бы кто чувство усталости приструнил — и вообще лепота.

В дремучий лес, непонятно кем прозванный светлым, мы не совались, предпочитая использовать транспортные средства на полную катушку и, подобно птицам, лететь над колючими макушками высоченных елей, а не продираться между веток. Но все время, пока под нами находилась эта мрачного вида чаща, мне казалось, что за мной кто‑то наблюдает. И вроде амулеты все активированы, аура прикрыта, отвод глаз подключен, еще и морок старой беззубой карги надет, так… на всякий случай, а все равно чужой взгляд так и скользил по телу, причем по самым неприличным местам, будто оглаживая, ощупывая… бр — р-р! Может, я просто переутомилась, а?